Дар Эс Салаам хороший город, и жильё у меня отличное.

Здесь редко выключают электричество (на Занзибаре часто отключают), есть магазины, в которых удобно тратить деньги на еду и прочие бесполезные и полезные предметы.

Не нужно покупать тазик для стирки — в хостеле есть стиральная машина. Впрочем, она чаще всего занята — в ней стирается бельё и одежда обслуживающего персонала и, предполагаю, что их родственников, друзей и знакомых. И только поздно вечером этот процесс прекращается:).

С WiFi только беда… Работает плохо, скорость низкая. Но мобильный интернет выручает. А какой вид из окна! Только из-за одного вида можно было сюда вселяться и вообще никуда не выходить — вся жизнь города, как на ладони…

P. S. Тазик для стирки — непременный атрибут моей жизни, который сразу покупается при переезде на новое место. Можно сказать, что мой путь по миру отмечен тазиками. Сколько их  осталось за моей спиной… и не посчитать уже.

В доме, в котором я живу сейчас, есть спортзал, он находится на 9-м этаже. Всего 25 этажей, мой этаж 16-й.

Утром, перед завтраком, я спускаюсь в спортзал по лестнице и занимаюсь там в течение часа. Там есть все для занятий спортом в классическом понимании фитнеса на современном этапе любителей поистязать себя физическими упражнениями. Даже бассейн. Утром практически никого нет. Тебя встречает инструктор, следует традиционный обмен приветствиями: «Джамбо», «Мамбо», «Пуо» и погнали…

Спортзалы для мальчиков и девочек разные. И если я прихожу в спортзал уже переодевшись в спортивную форму, то девушки приходят в своих одеждах и переодеваются в спортивную форму уже на своей половине. Занимаются они в одежде, ничем не отличающейся от одежды наших дам из фитнес центров. Но местные мужчины лишены возможности оценить их уровень физической подготовки. Залы изолированы друг от друга. Никто не видит друг друга. И кондиционеров здесь нет. Поэтому только утром. А утром +28ºС, не жарко.

P. S. В спортзал могут ходить все жители этого здания. Причем никто ничего у тебя не спрашивает: кто ты, почему ты здесь и есть ли у тебя permit. Пришел, значит имеешь право.

Рыбный рынок. 

Берег океана, толпа народа, хаос и сумбур, непрерывный гомон. А запах… В жару особенно сносящий с ног. Рыбу (и остальные дары моря) здесь продают, только что выловленную и наверняка вкусную после приготовления на огне. Я не пробовал.

Съемку всей этой рыбной вакханалии мне пришлось закончить неожиданно. Ко мне подошёл какой-то человек в слегка военной форме и настоятельно предложил пройти куда-то в глубину рынка. Я отказался. Он настаивал. Мы не пришли к взаимному согласию, и я покинул рынок. Что-то подсказало мне, что нужно валить и побыстрее. За мной увязался ещё один полувоенный, что-то недовольно говорящий на не понятном мне языке. Но через некоторое время, вероятно, убедившись в том, что я по доброй воле не хочу составить им компанию, он отстал и вернулся на рынок.

Берег Океана, который я увидел, не очень хорош для прогулок, да и не прогуливается здесь практически никто. Солнце выжгло почти все краски, берега захламлены мусором, да ещё и мужик в военной форме, потребовавший прекратить съёмку, внёс свою лепту в покой и умиротворённость этого места. Я сказал ему, что снимаю только Океан, но он был непреклонен. 

В этой части побережья Океана ни одного купающегося по доброй воле человека я не видел. Только рыбаки, бредущие по пояс в воде, тянущие невод и выносящие на берег пойманную рыбу.

А с мусором здесь беда. Ну, не совсем беда-беда, как в некоторых странах, но беда. Попытки уменьшить количество пластикового мусора предпринимаются: в магазинах нет пластиковых пакетов, только бумажные и тканевые. Но пластиковых бутылок предостаточно, и валяются они, где попало. Их собирают, но они продолжают валяться. Так что помойки здесь знатные. И труба, уходящая от берега за горизонт, это ещё одна инъекция мусора Океану от «благодарного» человечества.

Кафедральный собор Святого Иосифа. 

Этот католический храм был построен немецкими миссионерами в конце 19-го века и является резиденцией архиепископа Дар эс Салама.

Храм находится через дорогу от набережной Океана, вблизи порта. Службы проходят на суахили и английском.

Я зашел в этот храм уже порядком уставшим, мне хотелось отдохнуть и немного остыть от жары. Я не стал искать путь на колокольню, что обычно делаю, попадая в храмы, а просто сидел внутри собора и наслаждался тишиной и покоем, отдыхая от шумного города.

В Дар эс Саламе супермаркеты, по сравнению с магазинами Занзибара, более привычно устроены.Там даже есть ценники, что очень радует. Не надо ходить к продавцу и спрашивать, что сколько стоит, чтобы не было сюрпризов при расчёте. Да, здесь всё дороже, чем на рынке. Но здесь можно спокойно и без рыночной суеты выбрать всё то, что тебе нужно и не нужно.  Хотя овощи и фрукты я всё равно предпочитаю покупать на рынке. Там они вкуснее получаются. Но на рынке нет кондиционеров, а в некоторых супермаркетах они есть. Но в этом, где сделаны эти фотографии, они не работали.  

Рынки в городе шумные, тесные, суетливые. Цены на продукты ниже, чем на Занзибаре, но не намного. Купить можно практически всё, но нужно научиться разбираться в этом, на первый взгляд, хаосе. Мне нужны были овощи. Помидоры — 2000 шиллингов за 1 кг (их ещё продают поштучно — 100 шиллингов за штуку), огурцы — 500 шиллингов за штуку. 

С каждым днём город становится дружелюбнее. Чтобы вжиться в большой город, нужно время. В маленьком городе всё проще — очень скоро тебя начинают узнавать, и тебе улыбаются уже не просто из вежливости в ответ на приветствие, а узнавая тебя. И вот уже таксист не предлагает тебе свои услуги. Он уже знает, что ты ему ответишь: «Thank you, I like walking». Он просто улыбается и здоровается с тобой: «Джамбо». «Джамбо». «Мамбо». «Пуо». Обмен любезностями состоялся, и я иду дальше, а таксист остаётся и продолжает высматривать клиентов. Наверное, поэтому маленькие города кажутся нам уютнее. 

Но и к этому совсем не маленькому городу я начинаю привыкать и думаю, что он тоже привыкает ко мне. И девушка в придорожной «обжорке» около моего дома уже не спрашивает, сколько батата положить мне в пакет. Мы улыбаемся друг другу, здороваемся, я протягиваю ей деньги, а она мне пакет с горячим бататом.

«По ком звонит колокол» — и это не роман Эрнеста Хемингуэя

Лютеранская церковь Azania Front была построена в 1898 году немецкими миссионерами. В 19-м и начале 20-го века она была центром немецкой миссии. Теперь это собор для епархии.

В церкви три колокола, и каждый звонит по особым случаям. В первый колокол звонят по большим праздникам. Во второй звонят тогда, когда кто-то умер и достоин того, чтобы по поводу его смерти звонил колокол, и прихожане знают, что можно прийти и проститься с этим человеком. В третий колокол звонят во всех остальных случаях. Звук у колоколов разный, и прихожане знают, по какому поводу звонят колокола.

Механизм часов в этом храме использует гири для работы. Такой способ работы механизмов в часах используют уже очень редко, все такие механизмы уже переделали на современный лад. А здесь всё работает так, как было сделано ещё при строительстве церкви в 19-м веке.

Циферблаты на часах показывают разное время. Один циферблат показывает время часового пояса, а второй суахильское время, местное. Такая вот особенность. И время служб указывают разное, чтобы запутать непосвящённых в эту особенность местного времяисчисления совсем… :)

Лавочки в церкви, на которых сидят прихожане во время службы, рассчитаны на 5 человек. Считалось, что это средний состав лютеранской семьи — родители и трое детей. 

Когда был военный конфликт немецких колонистов с англичанами, на крыше храма прятались прихожане-немцы.

Здесь происходило много всяких событий, но это уже другая история, не в рамках блога.

Спасибо Obby Mwakyusa, внуку пастора этой церкви и племяннику епископа Танганики, за рассказ об истории этой церкви и событиях, которые здесь происходили.

P. S. Лютеранская епархия в Дар Эс Салааме имеет своё издательство, медиацентр и хостел с очень бюджетными ценами для паломников. Поэтому, если вы сюда приедете как паломник, у вас будет хорошая возможность поселиться в этом хостеле и услышать много интересных историй.

Музей современного искусства.

 Современная тенденция — создание музеев современного искусства. Танзанию тоже не минула чаша сия.

Чтобы добраться сюда, я поехал на городском автобусе. Потом 3 км пешком до промышленной зоны, и я на местном «Винзаводе». Можно, конечно, взять тук-тук и доехать до места, но, когда пешком, то можно увидеть то, что обязательно пропустишь, если ехать. Поэтому только пешком, только ногами.

Посетителей в музее не было — далеко он от туристических троп. Хотя, наверняка, сюда завозят организованные группы туристов — тут рынок сувениров недалеко, 2 км. Денег за посещение музея никто не требует. Если хочешь, то можешь пожертвовать немного художникам и музыкантам. Я принёс эту сакральную жертву. Сам знаю, как бывает, когда: «Денег нет, но вы держитесь» ©. Здешние ребята держатся. Им помогают, выделяя гранты, капиталисты из Европы, которые тратят деньги на создание фондов оказания помощи людям, которые видят мир по-другому. Про Российских капиталистов я здесь не слышал. Вероятно, они тратят деньги на другие цели, по их мнению более полезные. Например, на создание архитектурных композиций. Ну, у каждого свои приоритеты.

И сам музей, и обстановка, которая здесь царит, мне понравились. Если будете проходить мимо, обязательно загляните сюда. Да, и художникам помогите. Они другие, не такие, как большинство людей, но именно благодаря таким людям мир приобретает оттенки и полутона.

г. Дар Эс Салаам — г. Багамойо

Поехали — поехали или дала — дала.

Дала-дала это название автобусов в Танзании. Они по размеру и вместительности похожи на советские ПАЗы. Используются они везде и как городской, и как междугородний транспорт. Стоимость проезда по городу в Дар эс Салааме 500 TZS  —  16 RUB. Цены за проезд между городами зависят от расстояния. Но это совсем не дорого. Ещё дала-дала называют небольшие грузовички, которые переоборудованы для перевозки людей. Билеты там ещё дешевле, но и ездить на них менее удобно. В автобус стараются посадить как можно больше людей, и иногда люди сидят чуть ли не на коленях друг у друга. Понятия личного пространства в автобусах не существует, и народ совершенно не реагирует на то, что кто-то лезет по головам, пытаясь втиснуться в автобус. Место женщинам уступать не принято, дедушку совсем уж старого пристроят, а у женщины с ребёнком могут взять её ребёнка себе на руки. Ни разу не слышал никакой ругани в автобусе или высказывания недовольства тем, что кто-то пристраивает свой багаж на голову своему соседу. ;)

Доехать из Дар эс Салаама без пересадки не получается, поэтому поли-поли с пересадкой, и через несколько часов — здравствуй, Багамойо, город, некогда игравший большую роль в освоении Восточной Африки, а сейчас оказавшийся на обочине истории.